11.02.2011
Реформы в системе российского образования пока непривычны для большинства наших соотечественников. Но Болонский процесс уже имеет многолетний «стаж» в большинстве европейских стран. Насколько он успешен? И не станет ли такой опыт неудачным в российских реалиях? Ответить на эти и другие вопросы мы попросили Ханона Барабанера, ректора Института экономики и управления (Таллинн, Эстония) — единственного вуза в Европейском союзе, которое ведет обучение полностью на русском языке.
Корр: Эстония, как и Россия, вступила в Болонский процесс, но немного раньше. Уже можно говорить об определенном опыте с вашей стороны... Как вы оцениваете, насколько успешным стал старт России в этом направлении?
Барабанер: Я настаиваю, что Россия при вступлении в Болонский процесс должна была совершенно четко сохранить многие достижения своей Высшей школы. Прежде всего, я имею в виду инженерную подготовку, требования к которой у вас были выше, чем те требования, которые сейчас предъявляет Болонский процесс. Бакалавр в области технических наук — это нонсенс. Очевидно, что необходимо сохранить и понятие специалист, и технические инженерные школы. Принимать все инструменты Болонского процесса, на мой взгляд, было поспешным решением.
Корр: Разве это не обязательное требование для вступления?
Барабанер: Конечно, это можно было обсуждать. Есть оговорка, что вступление в Болонский процесс не может ликвидировать особенности национальных школ. С вашей стороны это было некое увлечение. Думаю, это связано со словами Фурсенко на Балтийском образовательном форуме в Калининграде: «Нас должны признать в Европе». Но это не может быть целью реформирования столь мощной системы образования, как в России.
Корр: Допустим, это наш промах… Но какие успехи вы можете отметить в такой реформе?
Барабанер: Во-первых, Россия получила возможность отслеживать формирование учебных программ по целому ряду специальностей, в рамках которых Европа и Америка ушли далеко вперед. Появляются новые технологии, и под них в Европе сформированы учебные программы.
Второе — некая унификация программ, которая позволяет расширить мобильность российских специалистов.
И третье — российский професорско-образовательный комплекс также получил возможность влиться в мировое сообщество.
Корр: В Эстонии проблемы при вступлении в Болонский процесс отличались от тех, что возникают в России?
Барабанер: Конечно, отличались. Прежде всего, это было связано с тем, что сам масштаб образовательного корпуса в Эстонии обозрим, чего не скажешь о российских масштабах. Разглядеть такую махину и разом решить все ее проблемы в России несравнимо тяжелее, чем у нас. Но есть и похожие проблемы, от которых я бы предостерег ваше образовательное сообщество. Повторю, например, что бакалавриат на технических направлениях — это снижение уровня обучения.
Могу отметить также, что государственная поддержка в России работает лучше, чем в Эстонии. Ваша страна очень активно восприняла идею по определению приоритетных сфер экономики. А без этого, по сути, теряется смысл государственной поддержки. По такому пути шла Япония, Франция… И я думаю, что в этом смысле образование в России развивается лучше, чем в Эстонии.
Корр: Одна из ключевых задач Болонского процесса — академическая и трудовая мобильность. В Эстонии востребованы выпускники российских вузов?
Барабанер: Должен признать, что да. Если говорить о Петербурге, то у нас наиболее успешно трудоустраиваются выпускники Политехнического университета, ИНЖЭКОНа, ИТМО и Горного университета. Конечно, в прежние годы поток этих специалистов был гораздо больше. Сегодня он затруднен, и виной даже не экономические или образовательные причины, а чисто политические.
Но если фирме нужен высококлассный специалист, то выпускники тех вузов, которые я назвал, приветствуются в нашей стране.
Корр: Как, по-вашему, расширить это сотрудничество? Какие меры стоит принять российским вузам?
Барабанер: Думаю, этот вопрос относится не столько к вузам, сколько к политике отношений между странами. Помню момент, когда они были настолько жесткими, что специалиста могли негативно оценить исключительно из-за его принадлежности к России. Потому внешнеполитические моменты, если они будут благоприятно решены, существенно повысят востребованность специалистов, подготовленных в России.
ГлавCправ. 2011
